Подозреваются все (вариант перевода Фантом Пресс) - Страница 62

Работа кипела. Я отчаянно стучала по клавишам машинки, Янек складывал по порядку эскизы. Витольд подшивал, с грохотом ударяя по неисправному скоросшивателю, Януш промазывал клеем переплет, Лешек трудился над наклейками. Анка нервно вырывала у него из рук каждый готовый экземпляр и спешно просматривала его. Содом и Гоморра!

Я стучала как пулемет, но все равно не успевала. Первый экземпляр был уже переплетен, а для второго я успела отпечатать только половину. Ох, не успею! Одна надежда — эксперт не станет слишком тщательно проверять.

Через три часа каторжной работы мы отдали Анке последнее здание и перевели дух.

Вытирая с лица пот и одновременно размазывая грязные полосы клея, Януш бормотал:

— Ну и задали нам жару, черт бы их всех побрал! Янек пришел к выводу, что мы наработались на три дня вперед, и поклялся сегодня больше и пальцем не шевельнуть. Вот почему он и не дрогнул, когда явился Зенон и велел ему отыскать матрицы застройки откоса в Плоцке. Зенон вышел, а Янек, чрезвычайно довольный, похвастался:

— Я прекрасно знаю, где эти матрицы. Зенон сам их туда сунул, а потом забыл. После отдам, пусть думает, что я их усиленно ищу.

Я тоже устала — и от постоянных сенсаций, и от бешеного темпа перепечатки на машинке. Отдыхая, я глядела на Янека, вспоминала — у него есть тайна, и гадала, что он такое отмочил. Прокурор не говорит, а мне самой не догадаться. Выходит, Янек не такой уж бесхитростный, каким кажется.

Витольд решил уйти домой. Работать больше он не мог — совершенно отбил руку на проклятом сшивателе, да и стол завален мусором. А сидеть без дела Витольд в отличие от нас не мог.

Собрав свои вещи, он ушел, а я имела неосторожность уставиться в угол за его столом. Естественно, дьявол не замедлил материализоваться. Развернув поудобнее стул Витольда, он уселся лицом ко мне, вынул из-за уха очень длинную сигарету и закурил ее, воспользовавшись моими спичками. Я недовольно смотрела на него и ждала, что он скажет. Он тоже молчал.

Не стану я первая заговаривать со всякими чертями! А дьявол, похоже, не торопился, внимательно осматривал комнату и наконец задержался взглядом на Янеке. Смотрел и смотрел на парня, а тот сидел себе спокойно, не подозревая, что является предметом наблюдений нечистой силы.

Естественно, я не выдержала.

— Джентльмен при встрече с дамой говорит ей «здравствуйте», — наставительно заметила я.

— С чего это? — удивился дьявол, соизволив наконец взглянуть на меня. — Да я эту даму целый день вижу.

И в самом деле, эта скотина может ошиваться рядом со мной, а я об этом не знаю! Мне стало нехорошо.

— И вчера ты тоже торчал рядом? — встревожилась я.

— А ты что думала? Разве можно оставить такую идиотку без присмотра?

— Не собираешься ли ты утверждать, что всю жизнь опекаешь меня? А ведь до сих пор я как-то без тебя обходилась!

— Оно и видно, как ты обходилась! Двое детей, муж бросил, и хахаль бросил, вкалываешь как лошадь… И в самом деле, позавидовать можно! А когда подвернулась возможность устроить жизнь, ты что выкинула?

Благородная она, видите ли! Морально устойчивая! Честная! Дура набитая! Ничто меня так не раздражает, как это твое благородство! Погоди, допрыгаешься, не доведет оно тебя до добра!

— Чего привязался? Ты зачем сюда пришел, мораль мне читать?

— Это в мои обязанности не входит. Давай о деле. Чего ты на сей раз не знаешь?

— И в самом деле! — вскинулась я, стараясь упорядочить одолевавшие меня неясности. — Куда подевалась бумага Ядвиги?

— Не все сразу, — ехидно ухмыльнулся дьявол, явно наслаждаясь своей властью. — Об этом мы успеем поговорить. Вот ты считаешь, у преступника не было времени искать записную книжку покойника. Допустим, правильно считаешь. А если допустить, что преступник совсем и не фигурировал в этой записной книжке? Что тогда?

— Тогда блокнот не опасен для убийцы.

— Вот теперь и пораскинь мозгами. Решился бы преступник удавить Столярека, если у того не было никаких опасных для него документов?

— Решился бы, — съязвила я, — решился, если бы ты вмешался в это дело.

— Не пытайся казаться остроумной, все равно не получится. Лучше думай.

— У Тадеуша должно было быть какое-то вещественное доказательство.

— И куда оно делось?

— Дьявол, а задаешь идиотские вопросы. Если милиция не нашла его на покойнике, выходит, преступник его забрал.

— И прихватил заодно бумагу Ядвиги?

— Мог и прихватить в спешке или… Или ошибся и вместо своей унес Ядвигин акт купли-продажи.

Дьявол выпустил густое облако дыма.

— Иногда ты что-то соображаешь. Ну, поднапрягись и еще подумай. Итак, есть две возможности…

И он выжидающе посмотрел на меня. Я подхватила:

— Первая. Убила Ядвига. Где в таком случае ее бумага? Вторая. Убил кто-то другой. Где в таком случае то, что он искал? А почему ты предусматриваешь только две возможности? Ведь можно допустить и третью — и бумага Ядвиги, и его документ находятся где-то вместе.

— А это уже не важно. Ведь главное — не число возможностей, а место, где могут находиться нужные вещи.

Больше подсказывать не буду, сама вспомнишь, не такая уж ты дура, какой на первый взгляд кажешься. Но перед этим я посоветую тебе еще немного подумать о вашем заведующем.

— А зачем? Ведь ты же сам сказал — я о нем слишком мало знаю.

— Тем более стоит подумать. Пригодится.

Я молча смотрела на дьявола. Странное, может быть, в данной ситуации чувство солидарности по отношению к коллеге не позволяло мне высказать свои сомнения перед какой-то нечистой силой. А может, он меня провоцирует? Хочет от меня узнать то, что самому неизвестно?